Искал я среди человечьего рода,
Своих, что со мною в огонь или в воду,
Что в жизни хотят не банальных итогов,
Сражаясь с пучиною горных порогов.
С героями теми знакомы мы были.
Мы тысячи жизней отважно прожили.
Но новой судьбы получив назначение,
Смешались они с серой массы течением.
Я в поисках этих нащупывал что-то,
Забравшись по горло в людское болото.
Ходил, спотыкаясь о корни сомнений,
Об камни не принятых трудных решений.
Сплошной чередою людей вереницы,
Такие знакомые новые лица.
Летели потоком без жизни желания.
От страха и лени ища оправдания.
И вот среди этого ватного люда.
Искал я, и все еще буду, покуда.
Найдутся иные, что выстоят рядом.
От хмеля побед, неудач камнепада.
Но в поисках трудных я верю в удачу.
Свои разминуться не могут, а значит,
Как волки степные с надеждою рыщут.
Они, я уверен, меня тоже ищут.
Искал я своих среди множества разных.
Нелегких побед и обид несуразных.
Веселые встречи и жаркие споры,
Мечты вдохновение и горечь раздора.
Брожу по земле, в неудачу не веря,
С надеждой стучусь в незнакомые двери.
Ловлю, не смущаясь, не ради награды,
Открытой душой исподлобые взгляды.
И эти труды все же вознаграждались.
Иные, придя, как свои оставались,
С приветливым взглядом, дверь в дом отворяя,
Украдкой на крепость его проверяя.
А я рад был все же, пытаясь вглядеться.
В знакомое полуоткрытое сердце.
Распахивал окна, как к празднику - свечи,
В честь этой, судьбой приготовленной, встречи.
Но гости уносят надежду на чудо,
Оставив лишь горы немытой посуды.
Уходят, кто стали своими давно ли.
Не выполнив, им отведенные, роли.
А может не эти, а может не стали?
Они может просто, меня не узнали.
Они, очевидно, не взяли на веру,
Что им это в пору, и что по размеру.
И чтобы ни рушить надежды слепые,
Свои или просто пока не такие,
Я выиграл право не ставить печати,
Не спрашивать чаще их, чем отвечать им.
Хоть прошлые жизни мы были своими,
И чтоб ни пришлось нам остаться чужими,
Меняя других лишь, нельзя измениться.
Придется своими нам быть научиться.
Олег Теленченко.